Бой с тенью

Инициатором законопроекта выступила консервативный депутат Вилия Алякнайте-Абрамикене. Как заявил в интервью «Однако» главный редактор Baltic News Service Артурас Рашас, «в Литве к таким инициативам давно привыкли. Тем более что законопроект, вводящий наказание за отрицание советской агрессии, уже вносился в Сейм прошлого созыва. Для некоторых депутатов, не имеющих внятной политической программы, это легкий способ завоевать популярность».

Конечно, решение Сейма можно воспринимать как очередной выпад литовских радикалов, которые не сумеют довести дело до конца. Ведь, чтобы законопроект вступил в силу, он должен пройти еще два голосования в парламенте и получить одобрение президента, а это, по мнению большинства экспертов, будет непросто. Наверное, за пределами Литвы никто бы даже не обратил внимания на инициативу Абрамикене, если бы она не отражала общую для Восточной Европы тенденцию: в последнее время в странах бывшего соцлагеря усиливаются антироссийские настроения и все чаще предпринимаются попытки исторического ревизионизма. 

РАДИКАЛИЗМ ОТВЕРЖЕННЫХ

Во многом это связано со сменой администрации в Белом доме. С уходом Джорджа Буша восточноевропейские страны утратили привилегированный статус ближайших союзников Вашингтона на континенте. А после того как Барак Обама объявил о «перезагрузке» отношений с Россией, местные элиты начали обвинять его в предательстве и заговорили о втором издании пакта Молотова—Риббентропа. «Они вновь осознали свою незначительность, — отметил в интервью «Однако» вице-президент Центра политических технологий Сергей Михеев, — и вынуждены смириться с мыслью, что в большой политике их государства по-прежнему являются пешками в чужой игре. Увеличение радикализма и русофобской риторики — вполне естественная реакция: когда тебя игнорируют, ты начинаешь вести себя более эпатажно».

Буквально за несколько дней до голосования в Литве польский Сейм одобрил резолюцию, осуждающую «агрессию СССР против Польши». А летом этого года на выездной сессии ОБСЕ в Вильнюсе по предложению все той же Абрамикене, возглавлявшей литовскую делегацию, был принят документ «Воссоединение разделенной Европы», в котором фактически не делалось различий между фашизмом и коммунизмом, а вина за начало Второй мировой войны возлагалась в равной степени на Германию и СССР. Кроме того, культовые восточноевропейские политики — выходцы из диссидентского движения, такие как Вацлав Гавел и Лех Валенса, — выступили с открытым письмом, в котором попытались доказать «близость двух тоталитарных идеологий». Кампанию по уравниванию фашизма и коммунизма подхватили и западноевропейские комментаторы. Неоконсервативный британский историк Нил Фергюссон в предисловии к опубликованной недавно истории войны провозгласил, что «Сталин был таким же агрессором, как Гитлер».  

Тем не менее на Западе новомодная версия истории пока не прижилась. По словам колумниста The Guardian Сеймаса Милна, «притворные заявления о том, что послевоенное «порабощение» Восточной Европы можно сравнить с военными захватами нацистов, — это ложь, сравнимая с отрицанием Холокоста». «Попытка создать фальшивую симметрию между коммунизмом и нацизмом, — вторит ему директор Центра Симона Визенталя Эфраим Зурофф, — направлена на сокрытие участия восточноевропейских стран в массовых убийствах».   

ЛИТВА ВО ГЛАВЕ АНТИРОССИЙСКОГО БЛОКА

Стоит отметить, что с момента распада СССР Россия уже много раз — и при Ельцине, и даже при Путине — признавала свою вину за преступления сталинского периода. «Однако чем больше мы раскаи­ваемся, — говорит Михеев, — тем требовательнее становятся наши критики. Складывается впечатление, что они успокоятся только тогда, когда во искупление своих грехов мы утопимся в Ледовитом океане. Покаянная дипломатия России резко отличается от поведения той же Японии, которая не торопится признавать свою вину за дикие зверства, совершенные в период военной оккупации стран Юго-Восточной Азии». И, конечно, до такого уровня самоуничижения, как Россия, не доходили ни Франция, ни Великобритания, вынужденные извиняться за преступления колониализма.

Однако правые националистические элиты Восточной Европы не желают принимать российские извинения. В Вильнюсе националисты находятся у власти с 2006 года, и за это время им удалось превратить Литву, которая традиционно считалась наиболее лояльным по отношению к России прибалтийским государством, в одного из лидеров антироссийского блока. В июле 2008 года литовский президент Валдас Адамкус предложил США начать переговоры о размещении на территории страны элементов американской системы ПРО; во время войны в Южной Осетией вместе с лидерами Польши и других балтийских стран он подписал декларацию, в которой действия России назывались агрессией против свободного грузинского народа; выступил с обращением к натовскому командованию с просьбой не затягивать с приемом Украины и Грузии в альянс и создать миротворческий контингент, который можно было бы разместить в Закавказье. В эпоху правления националистов был принят закон, уравнивающий коммунистическую и нацистскую символику, а в программу правительства вновь включено требование компенсации за ущерб от «советской оккупации».  Кроме того, Литва постоянно заявляла о своей «особой позиции» в ЕС, накладывая вето на соглашение о партнерстве с Россией.

ПРАГМАТИЧНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ГРИБАУСКАЙТЕ

Многие эксперты предсказывали поворот в литовской внешней политике после того, как в конце мая победу на президентских выборах одержала Даля Грибаускайте — бывший еврокомиссар, призывающий защищать «реальные, а не надуманные интересы государства». «Разница между Адамкусом и Грибаускайте видна невооруженным глазом, — говорит Артурас Рашас, — она сделает все, чтобы Вильнюс перестал играть роль самонадеянного выскочки, мешающего гармонии на континенте».

Критики обвиняли Грибаускайте в том, что она не разделяет негативных стереотипов в восприятии Москвы, распространенных в литовской элите. Ее называли типичным «выходцем из советской эпохи». Ведь, как известно из ее биографии, Грибаускайте работала на ленинградской меховой фабрике, училась в ЛГУ имени Жданова на одном курсе с нынешним министром финансов России Алексеем Кудриным и бывшим экономическим советником президента Андреем Илларионовым, в 1983-м вступила в КПСС, а затем преподавала в вильнюсской Высшей партийной школе.

Однако, что бы ни говорили националисты, Грибаускайте никак не назовешь выразителем интересов Кремля. Да и поворот в сторону прагматизма пока только декларируется. На сентябрьском заседании Генассамблеи ООН литовская делегация вела себя в лучших традициях Адамкуса, представив стенд, на котором рассказывалось о «советской оккупации» государства и демократической революции. А теперь еще и депутаты Сейма преподнесли сюрприз президенту, поддержав радикальную инициативу Абрамикене. По словам представителей российского МИДа, «вся эта неприглядная возня происходит на фоне заявлений нового литовского руководства о готовности выстраивать с Россией добрососедские отношения».   

Комментируя решение Сейма, Грибаускайте вновь призвала отказаться от острой риторики и руководствоваться в отношениях с Москвой прагматичными интересами. Как утверждает Рашас, «если даже закон будет принят, президент сделает все, чтобы он не был таким радикальным. Однако следует понимать, что антисоветские выпады — единственное оружие Литвы в экономической войне с Россией. Выдвигая инициативы, осуждающие «советскую оккупацию», Вильнюс надеется оказать давление на Москву в таких вопросах, как транзит российской нефти и экспорт молочной продукции из Литвы». 

И как бы жестко ни звучали некоторые заявления литовской стороны, нельзя забывать о том, что это единственная прибалтийская республика, в которой русская община чувствует себя относительно комфортно. «Конечно, — говорит Михеев, — постсоветская рефлексия дает метастазы в политике, и до тех пор, пока элита состоит в основном из бывших диссидентов, выстроить адекватную внешнеполитическую стратегию, о которой рассуждает Грибаускайте, у Вильнюса не получится».