«Слезы Аллаха» на конвейере

Не уступают в выразительности и названия, которые любовно дают своей продукции хозяева лабораторий. «Преданность», «Красная площадь» и даже «Слезы Аллаха». «Слезы», вопреки многим слухам, не являются принципиально новым наркотиком — это просто высококонцентрированный раствор героина вишнево-желтого цвета, дающий в отличие от обычного героина стопроцентное привыкание уже после первой инъекции и не оставляющий ни малейшей надежды на излечение.

Уксусный ангидрид

Еще несколько лет назад один из сотрудников Агентства по борьбе с наркотиками Таджикистана высказал точку зрения, что остановить в Афганистане производство наркотиков вполне реально и без уничтожения маковых полей и перехвата наркокурьеров. Дело в том, что технология переработки опиума в героин, несмотря на предельную простоту, имеет и некоторые сложности. По большому счету требуется лишь емкость, в которой нагревают опиум, и некоторые химикаты, которые называются прекурсорами. Самый необходимый из них — ангидрид уксусной кислоты, который ввозится в Афганистан контрабандным путем. Потребность в нем — более 13 тыс. тонн в год. Уксусный ангидрид не производят не только в самом Афганистане, но и ни в одном из центрально-азиатских государств. Ближайшие к Афганистану лаборатории находятся в России, на Украине, в Пакистане и Индии. При этом прекурсор можно транспортировать только в цистернах и только по хорошей дороге. Следовательно, ни о каких караванах ослов, бредущих по горным тропам на труднодоступных участках границы, не может быть и речи.

Казалось бы, чего проще?! Таких дорог, по которым в Афганистан можно завозить цистерны с кислотой, не так уж и много, а значит, взять их под контроль и отследить канал вполне реально. Только почему-то никто не отслеживает.

Время от времени в местной и западной печати появляются сведения о том, что правоохранительные органы предпринимают скоординированные усилия, направленные на вскрытие каналов нелегальной торговли прекурсорами. Но героин продолжают производить. Причем как качественный (если это слово здесь применимо), так и левый.

Умереть от сибирской язвы

Килограмм героина высокой степени очистки (это, как правило, 85-процентный героин, а 100-процентного, говорят специалисты, в природе не существует) непосредственно у производителя в афганской лаборатории стоит от 3 тыс. долларов. Этот же самый килограмм на таджикском берегу Пянджа будет стоить уже от 15 тысяч, в Москве — от 35–40, а в странах Западной Европы — от 300 до 500 тыс. долларов. Цены докризисные, оптовые. Кто хочет сэкономить, может найти товар намного дешевле — по 800 долл. за килограмм у производителя. Но это героин низкой степени очистки, а то и банально разбавленный, например, мукой, сахарной пудрой или чем похуже. Недавно в нескольких европейских странах была зафиксирована целая серия летальных исходов среди наркоманов. Все они употребляли героин афганского происхождения, а погибли от сибирской язвы. По мнению экспертов, очень похоже, что заболевшие наркоманы употреб­ляли героин, смешанный с перемолотыми козьими костями. Дело в том, что в Афганистане переработать останки животных проще и дешевле, чем найти бикарбонат натрия (пищевую соду), чтобы разбодяжить ею героин. А то, что кости могут содержать споры сибирской язвы, ни производителей, ни дилеров, понятно, не волнует.

Свои-чужие

Оперативник, работающий в Афганистане под прикрытием (своего имени и места встречи просил не называть, физическое устранение в этих местах — дело пяти минут), рассказал, что плантации опиумного мака, как и лаборатории по производству героина, принадлежат полевым командирам, которые, в отличие от кабульского режима, реально контролируют афганские провинции. Впрочем, среди хозяев героиновых производств немало высоких военных чинов, правительственных чиновников и даже дипломатов: «Пока в Афганистане не наступит стабильность, — сказал оперативник, — рассуждать о каких-либо успехах бессмысленно. Сколько бы героина ни изымали на границе, сделают новый. Ситуация практически безнадежна. Территории контролируются полевыми командирами, да и среди представителей центральной власти немало заинтересованных людей. Американцы тоже ничего не решают, они заняты тем, что охраняют сами себя. Сколько раз им передавали информацию с конкретными адресами производственных лабораторий — никакой реакции. С другой стороны, их можно понять: стоит американцам уничтожить хотя бы одну лабораторию или сжечь хотя бы одно поле, крестьяне их просто резать начнут. С афганской полиции тоже взятки гладки, потому что она полностью зависит от полевых командиров. А какой командир полевой, а какой обычный, часто с первого раза и не разберешь…»

Что говорить о командирах, если одним из крупнейших наркобаронов является близкая связь президента Афганистана. По данным газеты Pakistan Daily, Изатулла Васифи, назначенный Карзаем губернатором провинции Фарах, создал огромную сеть лабораторий. Позже он выступил с инициативой сформировать независимую администрацию по противодействию коррупции, которая стала бы отвечать и за контроль над производством героина. Президенту инициатива понравилась, и Васифи, которого многие эксперты считают самым крупным производителем героина в мире, был назначен главой нового подразделения.

Как-то знакомый афганец из Бадахшана сопровождал в качестве водителя-охранника какого-то иностранного журналиста. Тому очень захотелось увидеть плантацию опиумного мака. Полевой командир, который контролировал данную местность, отнесся к просьбе с пониманием и даже выделил в качестве дополнительной охраны двух автоматчиков. Плантация оказалась обычным полем, на самом краю которого стоял вагончик наподобие строительной бытовки. Как выяснилось, это был офис начальника местной полиции, который сидел у входа на стуле и спокойно пил чай. На вопрос изумленного иностранца «Как можно спокойно сидеть у маковой плантации, когда ее нужно немедленно уничтожить?!» начальник искренне ответил: «Люди обидятся. Зачем у них хлеб отнимать?»