Рост без развития

С падением спроса сократилось и предложение. Кто-то, как Китай, частично развернул свои невостребованные экспортные потоки на внутренний рынок, кто-то, как Германия, частично сократил производство. При этом практически все развитые страны прилагают интенсивные усилия по стимулированию спроса (причем прежде всего на отечественную продукцию), поскольку он является одной из наиболее весомых составляющих, определяющих выход нацио­нальных экономик из кризиса. Вопрос только в масштабах этого процесса.

Как же обстоит дело в России с ее внешнеэкономическим балансом, структурой товарообмена и импортозамещением, о котором говорится вот уже почти десять лет?

О чем говорят показатели

По данным таможенной службы, внешнеторговый оборот России в 2009 году сократился на треть по сравнению с предыдущим годом, экспорт сократился на 35,5% — до 301,6 млрд долларов, а импорт упал на 37,7% — до 167,4 млрд долларов.

В начале текущего года целый ряд стран, в том числе и Россия, показали рост внешнеторгового оборота. В январе-феврале 2010 года внешнеторговый оборот России составил, по данным Банка России, 85,2 млрд долларов, что на 41% больше января-февраля 2009 года. В том числе экспорт составил 58,5 млрд долларов (+60,2%), импорт — 26,8 млрд долларов (+11,7%), сообщает агентство «Финмаркет» со ссылкой на данные Росстата.

По данным таможенной статистики, внешнеторговый оборот за январь-февраль 2010 года составил 81,6 млрд долларов, что на 43,5% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Экспорт составил 57,98 млрд (+60,3%), из него топливно-энер­гетические товары — 42,97 млрд долларов, металлы и изделия из них — 5,4 млрд долларов, продукция химической промышленности — 3,1 млрд долларов, а вот машины, оборудование и транспортные средства — только 1,97 млрд долларов. Импорт был зафиксирован на уровне 23,6 миллиардов (+14,1%). При этом машины, оборудование и транспортные средства — 9,2 млрд долларов, продовольственные товары — 4,3 млрд долларов, продукция химической промышленности — 4,1 млрд долларов.

О чем говорят эти цифры?

Они бесстрастно фиксируют те тенденции, которые сложились в отечественной экономике и, как следствие, в структуре внешней торговли нашей страны.

Россия в очередной раз демонстрирует рост без развития. Объемы растут, а структура не меняется, причем коренным образом не меняется с девяностых годов.

Россия заняла прочные позиции в вывозе продукции экологически вредных, капиталоемких отраслей — добывающих или низкого передела. Она занимает первое место по экспорту никеля и природного газа (половина мирового рынка), третье/четвертое — по нефти, нефтепродуктам, электроэнергии, железной руде, алюминию, прокату черных металлов. Наша страна выступает на мировых рынках крупным поставщиком меди, необработанных алмазов, минеральных удобрений и целлюлозы. Основные же валютные поступления дает экспорт нефти, нефтепродуктов и газа. Продукция высокотехнологичных отраслей в структуре экспорта крайне незначительна.

По словам научного руководителя Высшей школы экономики Евгения Ясина, «…Россия остается по его структуре страной исключительно сырьевого экспорта. Великобритания экспортирует главным образом финансовые услуги, Германия (главный по объемам 2009 года торговый партнер России) — продукцию средних технологий высокого качества, Китай (третий по объемам 2009 года торговый партнер России) — трудоемкую продукцию среднего качества, а Россия экспортирует в основном сырье».

Резкий рост в ВВП страны роли экспорта (в особенности усиления сырьевой его компоненты и снижения до критически малой величины удельного веса такой категории, как машины и оборудование) способствует тому, что в международном масштабе Россия признается исключительно как экспортер нефти, природного газа и других видов промышленного сырья и материалов, а также некоторых видов оружия.

Транснациональные корпорации, их дочерние и прочие аффилированные и подконтрольные компании за рубежом преследуют практически одну цель — содействовать российскому экспорту промышленного сырья и топлива. Никто в мире не заинтересован как в росте отечественного импортозамещения (группа товаров особого значения не имеет), так и в расширении ассортимента российского экспорта. В особенности это касается продукции высокой степени переработки и технологий.

Так, например, с января 2007 года Европейский союз ввел новую директиву, согласно которой структурные фонды ЕС могут выделять субсидии фермерам на закупки в 2007—2013 гг. сельскохозяйственной техники, произведенной исключительно на территории стран ЕС. Комментируя данное решение, президент российского «Союзагромаша» Константин Бабкин высказался так: «Данная мера противоречит нормам международной торговли и демонстрирует практику «двойных стандартов» в отношении других стран, в том числе и России. Решения еврочиновников практически остановят поставки на территорию ЕС и стран — кандидатов в ЕС российских сельхозмашин, которые систематически осуществлялись с 70-х годов и особенно наращивались последние пять лет». Ущерб от введения новой директивы только в торговле России с Болгарией составил порядка 24 млн евро.

Деградируем, несмотря на концепции

Задача по изменению структуры отечественного экспорта ставится на разных уровнях на протяжении последних нескольких лет.

В феврале 2007 года на заседании президиума Госсовета, посвященном конкурентоспособности отечественной промышленности, тогда еще президент России Владимир Путин, в частности, сказал: «Вклад обрабатывающей промышленности в экономический рост пока еще незначителен, а доля продукции с высокой степенью добавленной стоимости в структуре российского экспорта, к сожалению, только уменьшается и уже составила около 10%».

Тогда по итогам заседания был подготовлен перечень поручений, среди которых фигурировало поручение «разработать комплекс мер по увеличению объемов экспорта промышленной продукции».

Однако, по данным статистики, с тех пор структура российского экспорта практически не изменилась.

В октябре 2008 года правительство России одобрило концепцию внешнеэкономической стратегии государства до 2020 года, в которой одним из приоритетов обозначалось активное расширение торговли с Китаем и Индией. При этом Китай в концепции рассматривается в качестве перспективного рынка для экспорта из России машинотехнической продукции.
Однако и здесь ситуация далека от желаемой.

Картина последних лет демонстрирует обратную динамику. Машинотехническая продукция стала ключевой статьей китайских поставок в Россию. В 2007 году эти поставки выросли почти на 90%, до 8,7 млрд долларов. Экспорт из Китая в Россию транспортных средств почти удвоился. В 2008 году импорт машинотехнической продукции из Китая составил более половины поставок — 53,9% и достиг 18,7 млрд долларов, то есть за год еще более чем удвоился, при этом китайский экспорт оборудования в структуре поставок в Россию достиг 30%. А доля машинотехнической продукции в российском экспорте в Китай снизилась в 2008 году до 1,2% (с 25% в 1998 году).

В 2008 году впервые в истории двусторонних торговых связей положительное сальдо сложилось в пользу Китая. Именно ростом этих поставок эксперты объясняли формирование отрицательного сальдо России в торговле между двумя странами, поскольку в стоимостном выражении по итогам 2008 года китайские поставки машинотехнической продукции превосходили российские в 20 раз.

Основными составляющими российского экспорта в Китай являются сырая нефть, металл, круглая древесина, продукция химической промышленности.

Поднебесная, как и другие страны, не заинтересована в изменении структуры сложившихся торгово-экономических взаимоотношений. Прямые иностранные инвестиции из этой страны в российский реальный сектор экономики крайне малы. Старший научный сотрудник Центра геополитических исследований Амурского государственного университета Олег Тимофеев отмечал, что власти приграничных с Россией провинций Северо-Восточного Китая устанавливают искусственные барьеры на пути крупного китайского капитала в Россию. «Совершенно очевидно, что создание на Дальнем Востоке России мощного промышленного центра не входит в планы наших соседей, которые сами претендуют на эту роль», — констатировал эксперт.

Даже в товарной структуре экспортно-импортных взаимоотношений со странами СНГ по машинам и оборудованию процентное соотношение не в пользу России. Так, по данным таможенной статистики, в 2009 году доля машин и оборудования в отечественном экспорте в страны Содружества составила 15,9% (в 2008 году — 19,3%), а в импорте — ­ 23,7% (в 2008 году — 28,8%). Причем это самая большая группа товаров в импорте.

Импортозамещение наоборот

Доля импорта в экономике России неуклонно растет. Положительное внешнеторговое сальдо с каждым годом становится все меньше, и, как прогнозируют эксперты, при среднегодовой цене нефти в 70 долларов за баррель оно может обнулиться уже по итогам нынешнего года (правда, пока цены держатся на гораздо более высоком уровне). Обнуление сальдо текущего счета, в свою очередь, может привести к девальвации рубля. Но главное даже не это, а то, что рост импорта (особенно машинотехнической продукции), с одной стороны, усиливает зависимость России от иностранных государств в сервисно-комплектующем и других сегментах, а с другой — подавляет развитие отечественной научно-производственной деятельности и импортозамещения. Вот, что говорил в 2007 году по этому поводу применительно к судостроению Владимир Путин: «У нас есть большой внутренний рынок, а мы вместо того, чтобы производить в стране, и возможности, казалось бы, такие есть, закупаем за рубежом. Это говорит о том, что плохо организована работа в данной отрасли, отрасль фактически дезориентирована».

С тех пор, видно, мало что изменилось, а если и изменилось, то, судя по высказываниям вице-премьера России Сергея Иванова, только в худшую сторону.

Так, в марте нынешнего года он заявил, что Россия значительно отстает от крупных государств в области надводного кораблестроения, поэтому нет ничего плохого в том, что страна намерена купить у Франции десантный вертолетоносец класса «Мистраль». «Если российский оборонно-промышленный комплекс не может изготовить такой продукт, то почему бы и нет», — цитирует слова Иванова Интерфакс.

По словам вице-премьера, в стране сложилось неблагополучное положение в области производства отечественных комплектующих, используемых как в гражданской, так и в оборонной отраслях. В частности, по данным С. Иванова, доля российских комплектующих в оборонной промышленности составляет 35%, в то время как в гражданской — всего десять. Вооруженным силам нужна самая современная техника, которую ни ВПК, ни гражданский сектор полностью своими силами на требуемом уровне предоставить уже не могут. То, что промтоварный импорт вытесняет продукцию отечественных производителей, способствуя тем самым сворачиванию собственной промышленности практически во всех секторах, обеспечивая низкий уровень занятости и доходов населения, уменьшая поступления налогов в бюджет и затягивая начало экономического роста, судя по всему, крайней озабоченности ни у кого не вызывает. А ведь в совсем недавнем прошлом наша страна обладала одним из самых крупных промышленных потенциалов в мире: в конце 80-х доля СССР в мировом промышленном производстве составляла около 15% (таблица 1), а в новом тысячелетии, согласно данным UNIDO, доля России по этому показателю в мире не превышает 4%.

Что закупишь, то и полопаешь

Что касается продукции сельского хозяйства и продовольствия, то, несмотря на растущие темпы импортозамещения, Россия по-прежнему остается крупным импортером в этой области.

По данным Федеральной таможенной службы, в январе текущего года наша страна увеличила в стоимостном выражении импорт продовольственных товаров и сырья для их производства из стран дальнего зарубежья на 15,1% по сравнению с январем 2009 года (до 1,52 млрд долларов). Импорт мяса птицы увеличился на 14,8% (до 28 млн долларов), свинины — на 2,9% (до 64,8 млн долларов), рыбы и вод­ных беспозвоночных — на 32,7% (до 132,1 млн долларов). В 4,5 раза больше, чем в январе 2009 года, было ввезено сахара. На сладкий импорт было израсходовано 60,8 млн долларов. Увеличились поставки из-за рубежа и молочных продуктов. В январе их было ввезено в Россию на 78,5 млн долларов, что в 1,7 раза больше, чем в январе 2009 года. Импорт овощей увеличился на 21,31% и достиг 112,1 млн долларов, фруктов и орехов — на 15,1%, до 343,9 млн долларов. На 34,5% увеличились закупки табака. Его импорт достиг 82,7 млн долларов.

Как видно из приведенной статистики увеличение закупок зарубежного продовольствия и сырья для него наблюдается практически по всей товарной линейке.

Кризисные явления в мировой экономике и увеличение импорта во многом способствуют возникновению перекосов в торговых взаимоотношениях России с другими странами.

Так, в связи с экономическим кризисом российский экспорт в Норвегию в 2009 году упал на 60%, а норвежский экспорт в РФ, наоборот, вырос на 20%. Все просто. Норвегия сократила покупки российского сырья и металла, в первую очередь алюминия, и увеличила поставки рыбы.

По мнению д.э.н., профессора В.В. Перской и профессора Э.А. Грязнова (РАГС), объем импорта продовольствия в ближайшие годы не сократится, хотя его потребление, казалось бы, должно уменьшиться из-за уменьшения численности населения страны. Напротив, объем импорта мяса и мясопродуктов, а также цитрусовых лишь возрастет и поднимется до уровня потребления этих продуктов на Западе (в среднем на душу населения). Своими силами отечественное сельское хозяйство за предстоящие 15—20 лет эту проблему в масштабах страны решить не сможет.

А ведь еще недавно…

Все это выглядит особенно печально на фоне нашего прошлого.

На рубеже XIX—XX веков аграрная Россия невиданными темпами создавала национальную индустрию. Объемы экспорта нарастали, а структура менялась. В период с 1890 по 1913 год вывоз из страны возрос на 120%, тем самым подняв Россию на 6—7-ю позицию в мире по экспорту. Наша страна опередила Италию и Австро-Венгрию и сравнялась с Голландией.

Главную роль в экспорте по-прежнему играли продовольственные товары и сырье (54,7% всего экспорта в 1913 году). При этом доля готовых изделий возросла, превысив 45-процентный рубеж. Для сравнения, доля сырья и полуфабрикатов в экспорте современной России составляет порядка 70%. На этом фоне как-то даже неудобно называть царскую Россию отсталой.

Важные изменения в структуре внешней торговли произошли после смены власти в стране. Если в восстановительный период двадцатых — тридцатых годов доля импортной машинотехнической продукции в народном хозяйстве составляла порядка 95%, то в 1937—1938 годах удельный вес импортируемого машинного оборудования в отношении отечественного производства составлял уже менее 1%. Произошло в буквальном смысле прорывное импортозамещение (то, какими быстрыми темпами шло импортозамещение в СССР в 30-е годы, видно из данных таблицы 2). Кардинальные изменения произошли и в структуре экспорта. В 1938 году на долю промышленного экспорта приходилось 63,6%, а на долю аграрного экспорта — 36,4%. В экспортном ассортименте появились статьи, отсутствовавшие в дореволюционной России: химикалии, машины, паровозы, вагоны, автомобили и т. п.; увеличился вывоз обработанных и полуобработанных сырьевых товаров. Вместе с тем из экспорта были исключены продовольственные товары, необходимые для повышения уровня внутреннего потребления.

В послевоенные годы важное место в вывозе продукции машиностроения занимали станки. СССР экспортировал не только отдельное оборудование, но и комплектные заводы и установки для различных отраслей промышленности. Большое значение приобрел вывоз тракторов, грузовых и легковых автомобилей, судов, вертолетов и самолетов. В больших объемах экспортировались телевизоры, часы, изделия оптической и приборостроительной промышленности, радиоактивные изотопы, сложное медицинское оборудование и фармацевтические препараты.

Вот что пишет по этому поводу действительный государственный советник 3-го класса, к.э.н. Владимир Лизун: «Забытый, но абсолютно достоверный факт: в 50-е и начале 60-х годов прошлого века высокотехнологичная продукция советской обрабатывающей промышленности — турбины, станки, холодильники, телевизоры, электроприборы и т. д. — успешно выдерживала конкуренцию с фирмами передовых капиталистических стран и пользовалась устойчивым сбытом в Западной Европе».

Далее, ссылаясь на данные ООН, Владимир Лизун приводит следующую статистику.

Даже несмотря на начавшееся в 1990 году снижение производства, в СССР изготавливалось 10,9% от общемирового производства телевизоров (в Японии — 13%, в ФРГ — 5,45%), 12,6% стиральных машин (в Японии — 8,4%), 17,1% часов. Все вышеперечисленные товары находили сбыт и на мировом рынке. В 1991 году из СССР было вывезено и продано за рубежом от числа изготовленных 48% холодильников, 38% магнитофонов, 50% стиральных машин, 74% часов, 75% телевизоров и 78% автомобилей.

Советская продукция была не просто массовой, она была по тем временам и достаточно передовой. Так, например, по данным Московского научно-исследовательского телевизионного института, с разработанным им первым в СССР транзисторным телеприемником «Спутник» на выставке 1958 года в Брюсселе конкурировать могла только компания Sony.

Будущее строится сегодня

Подводя итоги всего вышесказанного, можно сделать следующие выводы. Из высокоразвитой индустриальной страны мы все больше превращаемся в «банановую республику». Удельный вес готовых изделий (особенно высокотехнологичных) в экспорте неуклонно сокращается, а сырья и полуфабрикатов, несмотря на все разговоры и решения, также неуклонно растет. Импорт увеличивается, причем по всем направлениям, а это значит, что отечественных аналогов в стране либо уже вообще не производится, либо скоро производиться не будет. Если данные тенденции сохранятся, то в обозримом будущем создавать инновации будет негде, не на чем и некому.

Чтобы этого избежать, необходимы безотлагательные комплексные меры уровня национальной программы.

Прежде всего нужно менять избранную еще в 1990-х годах ориентацию на тотальный импорт продукции, напрямую конкурирующей с отечественными аналогами, что в значительной степени влияет на отказ от модернизации технической базы, гибель производств, утрату технологий и специалистов. Ведь, как показывает опыт передовых государств, только собственная научно-техническая и производственная база является той фундаментальной точкой роста, которая способна обеспечить поступательное развитие страны как индустриальной и постиндустриальной державы. Если нам через какое-то время все-таки удастся создать свою Силиконовую долину и мы начнем выдавать на экспорт голые технологии, ничего сами с их помощью не производя, то порочный круг не прервется. Сегодня мы продаем необработанное сырье, скажем, тот же лес-кругляк, по минимальной цене, а покупаем произведенные из него готовые изделия высокой степени обработки по максимуму. История грозит повториться и с технологиями, если нам некуда будет их внедрять на родине.

Также нужны самые решительные меры по принципиальному усилению защиты от серого импорта азиатских товаров, дающего их производителям серьезные конкурентные преимущества.

Другая сторона этой же медали — протекционизм отечественной высокотехнологичной продукции на внешних рынках. Он недостаточен. Как мы видим на примерах действий властей Евросоюза, Китая и других государств, никто особо не стесняется в продавливании и защите собственных интересов. Чего стоит один только недавний скандал с отказом России от импорта американской хлорированной курятины (в 2009 году РФ произвела около 2,5 млн тонн мяса птицы, и 950 тыс. тонн импортировала, в том числе 750 тыс. тонн из США). Вопрос ответных жестких мер обсуждался на уровне конгресса США, а местная пресса захлебывалась от негодования.

Не менее жестко и драматично складывается ситуация с наиболее конкурентоспособной российской экспортной продукцией — оружием. Вот что заявил по этому поводу в середине апреля нынешнего года начальник департамента безопасности ФГУП «Рособорон­экспорт» Валерий Варламов: «Предпринимаемые иностранными производителями вооружений и военной техники акции недобросовестной конкуренции затрагивают деятельность не только «Рособоронэкспорта», но и всего оборонно-промышленного комплекса страны». «Не решив их, мы ставим под угрозу экономическую безопасность предприятия и всю систему ВТС». По его словам, конкурентами активно используются дезинформация и дискредитация экспортной российской продукции военного назначения. Вот так.

Пока мы не осознаем, что не только мировая конъюнктура и «невидимая рука рынка», но и мы сами должны формировать свою экономическую, промышленную и торговую политику, не только кто-то, но и мы сами должны определять наше место в иерархии государств планеты, планы, концепции и увещевания друг друга ни к чему не приведут.