Трио вместо дуэта

В эпоху Блэра лейбористы безраздельно властвовали на британском политическом олимпе. Однако после того как в 2007 году премьер-министром стал Гордон Браун, партия начала терять популярность. Неэффективное руководство и отталкивающий образ нового лейбористского лидера, которого в Британии называют неповоротливым карпом, оттолкнули от правящей партии ее основных спонсоров и покровителей, сделавших ставку на консерваторов. Наиболее символичным в этом смысле стал разрыв нынешнего правительства с влиятельным медиамагнатом Рупертом Мердоком, чья газета The Sun поместила два года назад статью под заголовком «Ну не получается у лейбористов!» и начала активно поддерживать молодого лидера тори Дэвида Камерона. (Характерно, что в течение многих десятилетий газета никогда не оказывалась на стороне тех, кто проигрывает выборы.)

Проблемы лейбористов

На популярности правящей партии сказался и экономический кризис. Браун некогда слыл одаренным казначеем, который нашел формулу, позволяющую уберечь страну от бесконечного цикла взлетов и падений. Однако сейчас эра Cool Britannia в прошлом. Дефицит бюджета в стране превышает 12%, чего не наблюдалось с конца Второй мировой войны. Рейтинговые агентства грозят снизить показатель кредитоспособности Великобритании. За 30 месяцев правления Брауна курс фунта по отношению к евро снизился на четверть. Банки, некогда гордость британской экономики, превратились в объект всеобщей ненависти: в них исчезают миллиарды.

Когда в прошлом году стало очевидно, что тори имеют преимущество даже в таких традиционных лейбористских регионах, как Уэльс и центральные графства Англии, правительство решило бросить все свои силы на исправление собственного имиджа. Из Брюсселя в Лондон в спешном порядке был призван бывший комиссар ЕС по торговле Питер Мандельсон, который провел все три победные кампании лейбористов. Создатель бренда New Labor, изощренный политтехнолог, получивший прозвище Демон британской политики, он многим казался единственной спасательной соломинкой, за которую может ухватиться правящая партия.

Назначенный на должность министра по делам бизнеса Мандельсон начал довольно агрессивную избирательную кампанию и сумел значительно повысить рейтинг лейбористов. Однако скептики убеждены, что в отличие от харизматичного Блэра серый партийный чиновник Браун никогда не сможет одержать победу на выборах. Многие называют его мизантропом и моралистом, не способным привлечь симпатии избирателей.

Эксперты убеждены, что раздражение избирателей вызывает также отход Брауна от концепции New Labor и его возвращение к партийным корням. Нынешний премьер считается политиком левых взглядов и пользуется поддержкой профсоюзов, некогда главной опоры лейбористской партии. «Проповедуемый Гордоном этатизм, — пишет The Economist, — стал возможен лишь с уходом из правительства рыночников-блэритов. Теперь лейбористы рискуют из центристской партии превратиться в социал-демократических ортодоксов».

Тори-трансвеститы

Несмотря на сокращающийся разрыв между двумя ведущими партиями, консерваторы убеждены, что их молодому лидеру, наследнику известной банкирской династии, легко удастся одолеть «сельского шотландского увальня».

Камерону 43 года. Политические обозреватели в Британии любят указывать, что именно в этом возрасте резиденцию на Даунинг-стрит занял Тони Блэр. Противостоявший ему консервативный премьер Джон Мейджор был на десять лет старше своего соперника, казался угрюмым и вечно скучающим. Бывший министр финансов в правительстве Маргарет Тэтчер, он занял пост премьера после отставки Железной леди. Гордон Браун старше Камерона на 15 лет. В правительстве Блэра он также был министром финансов, и лишь 40% избирателей характеризуют его как приятного человека. Историческая аналогия была столь очевидна, а результаты опросов столь красноречивы, что еще недавно победа консерваторов ни у кого не вызывала сомнений. Год назад их рейтинг был на 26% выше рейтинга лейбористов.

Взлет популярности тори объяснялся тем, что в 2005 году новое поколение лидеров во главе с Камероном решилось на модернизацию партии, которая в ее прежнем виде практически не имела на выборах никаких шансов. «Для большинства избирателей, — пишет The Spectator, — консерваторы казались ретроградами, которые не понимают современной Британии и живут в мире, похожем на романы Теккерея и гравюры Хогарта». «Главной заслугой «новых консерваторов» стало то, что они в корне изменили имидж партии, повысив ее конкурентоспособность, — отмечает президент исследовательской компании YouGov Питер Келлнер. — До Камерона британцы называли консерваторов отвратительными тори, однако молодому лидеру удалось разрушить стереотипы, существовавшие в британском обществе».

Победа Блэра в 1997 году стала возможна благодаря сдвигу лейбористов, которые традиционно считались левой партией, к центру. Камерон стал символом той же центростремительной тенденции, только уже в правой, консервативной партии. Неслучайно, он однажды объявил себя наследником Блэра. По словам политологов, сейчас тори привержены идеологии «третьего пути» даже в большей степени, чем ее создатели-лейбористы. Правда, главный идеолог New Labour Питер Мандельсон не признает идеологического родства со сторонниками Камерона, называя их «трансвеститами, которые выхватили пару броских лозунгов из нашей программы, но так и не решились на фундаментальные внутрипартийные реформы».

Тем не менее сами новые тори утверждают, что им удалось модернизировать партию, «вырвав у нее ядовитые зубы». То, что различия между лейбористами и консерваторами постепенно стираются, признают и американские эксперты, сравнивающие межпартийное соперничество в Британии с дебатами внутри демократической партии США. Поворот Камерона к центру пугает представителей старой торийской гвардии, которые обвиняют его в оппортунизме. Как отмечает один из колумнистов The Daily Telegraph, «нынешние псевдоконсерваторы выстраивают новую идеологию, которая напоминает конструкцию из папье-маше. Они живут в столичном коконе и исповедуют те же самые леволиберальные политкорректные взгляды, что и их основные соперники».

Свою кампанию лидер консерваторов строит на риторике перемен (на Камерона работают многие политтехнологи из предвыборного штаба Обамы). В программной речи на партийном съезде в Брайтоне слово changes Камерон произнес 32 раза, а предстоящие 6 мая выборы он называет шансом для нового поколения. Если говорить о том, какие конкретно перемены предлагают тори, то в первую очередь речь идет о децентрализации государства и передаче власти на уровень местных общин. Данный лозунг не является ноу-хау консервативной партии (это лишь вариация на тему блэровского коммьюнитаризма). К тому же, по словам политологов, ставка на общинные институты входит в противоречие с тезисом о том, что «за 13 лет правления лейбористов Британия превратилась в атомизированное расколотое общество», который Камерон повторяет на протяжении всей кампании, словно мантру.

Еще одна область, в которой консерваторы обещают серьезные изменения, это бюджетная политика. Камерон обвиняет лейбористов в расточительстве и предлагает ввести «диету» для государства, которая подразумевала бы железную бюджетную дисциплину в духе Маргарет Тэтчер. Вместе с тем кандидат тори на должность казначея 30-летний Джордж Осборн настолько легковесен, что даже приверженцы Камерона насмешливо называют его парнишкой в костюме.

Антикризисная политика лейбористов, которые не собираются затягивать пояса, судя по всему, кажется избирателям более привлекательной. Недаром за последний год правящей партии удалось сократить разрыв с тори до 4%. Немалую роль в падении рейтинга консерваторов сыграл и подчеркнутый аристократизм Камерона. Представитель банкирской династии, женатый на наследнице Стюартов, молодой лидер тори кичится своей принадлежностью к высшему классу. Его сторонники отмечают, что в случае победы на выборах он станет первым аристократом, возглавившим британское правительство с тех пор, как в 1964 году прервалась династия премьер-министров — выпускников Итона. «Камерон не менее телегеничен, чем Блэр, — отмечает The Spectator, — но его снобизм и элитарность отпугивают многих британцев».

Возвращение вигов

Возможно, именно это стало причиной победы лидера либеральных демократов Ника Клегга на первых в истории Великобритании теледебатах. Клегг, который считался аутсайдером предвыборной гонки, сумел сыграть на настроениях избирателей, разочарованных в лидерах двух ведущих партий и раздраженных схожестью их программ. Многим запомнилось, как после очередной перепалки между Брауном и Камероном, Клегг с иронией посмотрел на них, пожал плечами и сказал: «Чем больше они нападают друг на друга, тем больше напоминают друг друга». Лидер вигов, которые не входили в британское правительство с 1922 года, призвал покончить с гегемонией тори и лейбористов, «повторяющих одни и те же ошибки и неспособных генерировать новые идеи». «В отличие от них, — заявил Клегг, — либерал-демократы предлагают избирателям нетривиальные решения стоящих перед Британией проблем».

Действительно, в последние годы «третья партия» часто противостояла политическому мейнстриму, то осуждая войну в Ираке, то выступая за присоединение к зоне евро или сокращение налоговых льгот для состоятельных граждан. Не совсем обычно для политической элиты королевства выглядит и фигура самого Клегга. Космополит, у которого наполовину русский отец, голландка мать и жена-испанка, он долгое время работал в структурах ЕС и писал колонки для левоцентристской газеты The Guardian.

После участия Клегга в теледебатах его персональный рейтинг достиг отметки 72%, что сделало его самым популярным партийным лидером Британии со времен Уинстона Черчилля. Клеггомания позволила либерал-демократам догнать фаворитов предвыборной гонки, что, по мнению экспертов, говорит о деградации британской политической элиты, неспособной сохранить традиционную двухпартийную систему.

Красно-желтая коалиция

Конечно, по-прежнему существует вероятность, что на выборах британцы предпочтут все-таки отдать свои голоса партиям-тяжеловесам, и взлет либерал-демократов окажется лишь ярким эпизодом предвыборного марафона, связанным с новизной теледебатов для британской публики. Однако большинство аналитиков предсказывают, что расклад сил не изменится: по результатам выборов каждая из трех ведущих партий получит около трети мест в палате общин, а это означает, что ни одна из них не сможет сформировать правительство, и в Вестминстерском дворце впервые со времен глобального нефтяного кризиса 1974 года будет заседать «подвешенный парламент».

36 лет назад в аналогичной ситуации лейбористы, победившие на выборах с минимальным перевесом, создали правительство меньшинства, однако уже через семь месяцев были вынуждены провести внеочередные выборы. Не исключено, что их примеру последует и партия Камерона, все еще лидирующая в гонке. Но куда более вероятным сценарием эксперты считают формирование коалиционного правительства вигов и лейбористов. «И хотя у британского истеблишмента, — пишет The Herald, — с довоенных времен не было опыта коалиционного правления, это не должно никого шокировать, ведь в континентальной Европе коалиционная модель давно уже является наиболее распространенной».

Камерон пугает избирателей, что, поддержав либерал-демократов, они фактически оставят нынешнего премьера на второй срок. «Проголосуешь за Клегга — получишь Брауна», — гласит новый предвыборный слоган консерваторов. Однако сами виги заявляют, что не согласятся на коалицию с лейбористами на общенациональном уровне, если их лидером останется «деспотичный Гордон» (на местном уровне в Шотландии и Уэльсе две партии не раз уже блокировались на выборах). Либерал-демократы до сих пор не могут простить Брауну то, что в 1997 году он вынудил Блэра отказаться от идеи красно-желтого альянса. Нынешний премьер вызывает у них аллергию еще и потому, что ассоциируется с левым крылом лейбористской партии и профсоюзами. Попытки Брауна навести мосты с вигами успехом не увенчались. Во время дебатов премьер семь раз повторил фразу «Соглашусь, с тобой, Ник», которая тут же стала крылатой, однако Клегг назвал его «отчаявшимся политиком, которому больше никто не верит».

Влиятельные блэриты убеждают Брауна уступить место другому, более приемлемому для либерал-демократов лидеру. Среди потенциальных кандидатов называют министра иностранных дел Дэвида Милибэнда и министра внутренних дел Алана Джонсона.

Между Америкой и Европой

Эксперты отмечают, что внешнеполитические программы трех ведущих британских партий имеют довольно существенные различия. Лейбористы продолжают считать главным приоритетом для Соединенного Королевства сохранение особых отношений с Америкой. И хотя администрация Обамы неоднократно демонстрировала свое пренебрежение к нынешнему премьеру, Браун остается убежденным американофилом.

Консерваторы настроены по отношению к США чуть более критично. Камерон заявил недавно, что разочарован позицией Вашингтона в фолклендском вопросе и в отличие от нынешнего премьера, который во всем потакает американцам, не побоится разговаривать с ними в более жесткой манере, если речь пойдет об интересах Британии. Наиболее радикальную позицию занимает лидер либерал-демократов Ник Клегг, утверждающий, что эра особых отношений подошла к концу. Он критикует лейбористов и тори за «рабскую покорность Вашингтону» и призывает Британию полностью переориентироваться на Европейский союз.

В ответ консерваторы обвиняют Клегга в том, что европейскую идентичность он ставит выше британской (лидер вигов учился в элитном колледже в Брюгге, проповедующем идеи евроинтеграции, долгое время работал в Брюсселе). По словам теневого министра иностранных дел от консервативной партии Уильяма Хага, «этот фанатик европейского сверхгосударства подпишет любой документ, предлагаемый ЕС». Либерал-демократы действительно являются убежденными европеистами и, невзирая на кризис, который переживает сейчас еврозона, продолжают настаивать на введении евро в Британии.

Лейбористы, которые при Блэре стремились занять в Евросоюзе подобающее место, при Брауне эти попытки оставили. «Гордон всегда считался в партии главным евроскептиком, — пишет The Prospect, — и в период его премьерства Британия стала все чаще заявлять о своей особой позиции, одновременно являясь участником интеграционных процессов и беспощадным их критиком». По этому поводу председатель Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу заметил: «Если вы приходите в клуб мясоедов и заявляете, что вы вегетарианец, у вас просто не будет там влияния».

Традиционно наиболее критично по отношению к Европе настроены консерваторы. В своей предвыборной программе они обещают провести референдум о возвращении властных полномочий, переданных Брюсселю за последние два десятилетия. Если же идея референдума провалится, тори призывают блокировать все значимые европейские инициативы. Не страшит их и перспектива полного разрыва с Евросоюзом.

Пощечиной институтам власти ЕС назвали эксперты решение консерваторов выйти из респектабельной европейской народной партии, в которую входят правоцентристские политические объединения континента, в том числе правящие партии Франции и Германии, и присоединиться к разношерстному альянсу правых радикалов в Европарламенте.

Многие комментаторы считают, что позиции тори и вигов по вопросам внешней политики представляют две крайности, а правящие лейбористы придерживаются золотой середины. «Знаете, кого мне напоминают эти два парня? — заявил Браун на теледебатах. — Двух моих маленьких сыновей, которые громко пререкаются в ванной. Дэвид — антиевропеец, Ник — антиамериканец. И оба они не в ладах с реальностью».

Если говорить об отношениях с Россией, то ни одна из политических партий Британии не готова пока к прагматичному диалогу с Кремлем. За то время, что у власти находится Браун, между двумя странами продолжалась «холодная война в миниатюре», которую не смогли остановить даже перезагрузочные инициативы Обамы.

Позиция консерваторов по российскому вопросу не менее жесткая. Дэвид Камерон стал первым британским политиком, который нанес визит в Тбилиси после начала августовской войны, выразил солидарность с грузинским народом и пообещал сделать все возможное для скорейшего принятия Грузии в НАТО. По мнению консерваторов, кавказская кампания 2008 года является продолжением знаменитой «большой игры», которую вела с Россией Британская империя. «Будем честны. В Грузии русские победили. Они застали Запад врасплох, — заявил экс-министр иностранных дел в правительстве Тэтчер лорд Пауэлл, который является сейчас главным советником Камерона по вопросам безопасности и отношений между Западом и Востоком. — Это поражение, и нам придется его признать. Однако мы можем и должны помешать повторению такого сценария в других странах постсоветского пространства».

Не стоит рассчитывать на прорыв в англо-российских отношениях и в случае победы либерал-демократов. Несмотря на русские корни Клегга и его опыт работы в институтах ЕС, которые занимались поставками гуманитарной помощи в Россию и переговорами о ее вступлении в ВТО, эксперты предсказывают, что виги сосредоточатся на вопросе нарушения прав человека и будут докучать Москве нраво­учениями.