Лиссабонская капитуляция

Лиссабонский саммит НАТО лидеры альянса называют «историческим», однако если он и войдет в историю, то как собрание политических неудачников — «хромых уток», успокаивающих себя высокопарными декларациями о «революционных прорывах» в области безопасности. В действительности, ни принятую в Лиссабоне новую стратегическую концепцию альянса, ни прошедшее с большой помпой заседание Совета Россия — НАТО нельзя назвать крупными дипломатическими успехами.

В стратегической концепции, которая готовилась в течение года, так и не удалось сгладить противоречия между европоцентристами и сторонниками глобальной роли НАТО. В итоге «самый успешный военно-политический блок в истории» (именно так именуется Североатлантический альянс в официальных документах) не определился со своей миссией. Ведь не может же он одновременно быть «оборонительным союзом европейских демократий» и «глобальным жандармом», сражаться с талибскими мятежниками и «погодными катаклизмами». Чтобы объединить все представления о роли НАТО в одной организации необходимо выделить ей бюджет, в десятки раз превышающий те смехотворные суммы, которые готовы вкладывать в атлантическую безопасность страны — участницы альянса.

 

Стареющий альянс

Генсек НАТО Андрес Фог Расмуссен предупреждает, что сокращение военных бюджетов «не только позволит избавиться от «жира» излишних расходов, но и приведет к потере «мышц, а затем и костей» Североатлантического блока». Что касается жира, новая стратегия предполагает резкое сокращение числа штатных сотрудников НАТО (примерно на четверть), однако нарастить при этом мышцы альянсу вряд ли удастся. «Ни США, ни европейские правительства, — пишет Der Spiegel, — не хотят предоставлять натовским чиновникам деньги даже на карманные расходы. И НАТО в итоге превращается в стареющий союз, бессмысленное бюрократическое образование, неспособное дать ответ ни на один серьезный вызов. Наглядным примером неуверенности альянса в собственных силах является его желание свернуть первую глобальную миссию за Гиндукушем». На лиссабонском саммите было принято решение о том, что вывод войск из Афганистана должен начаться в 2012 году, а завершиться к 2014 году. Следовательно, с функциями мирового жандарма НАТО не справляется. Правда, работавшая над стратегией «группа мудрецов» во главе с бывшим госсекретарем США Мадлен Олбрайт, предлагает создать сеть организаций-партнеров, помогающих Америке в построении «нового мирового порядка». «Мы разработали версию НАТО 3.0, — заявляет Расмуссен. — Версия 1.0 существовала в эпоху холодной войны, версия 2.0 — с 1991 по 2011 год. Нынешняя версия подразумевает превращение альянса в мозговой центр международной безопасности». Таким образом, Олбрайт, которая считается одним из идеологов «гуманитарных интервенций», надеется отстоять англосаксонскую концепцию глобальной НАТО. Однако европоцентристы утверждают, что прежде чем участвовать в заморских походах жители Старого Света должны разобраться с проблемами, существующими у них дома. Ведь ни НАТО, ни ЕС не смогли предотвратить войны в Косово и Грузии, а замороженные конфликты в Нагорном Карабахе, Приднестровье и на Кипре каждый день могут вспыхнуть с новой силой. Россия уже два года призывает пересмотреть систему европейской безопасности де-юре (де-факто Москва изменила эту систему, начав войну с Грузией). Но вместо того чтобы обсуждать реальные проблемы, страны НАТО предпочитают шумные пиар-акции вроде борьбы с пиратством или кибертерроризмом. Кризис Североатлантического альянса во многом связан с тем, что роль Европы в мире снижается. «Европа перестала быть главной отправной точкой для Соединенных Штатов, — констатировал немецкий дипломат, участвовавший в разработке стратегической концепции НАТО. – И очень показательно, что мировые СМИ полностью обошли вниманием саммит ЕС-США, проходивший через день после натовской встречи».

 

ЕвроПРО

«Историческим» прорывом лидеры альянса называют договоренность о создании европейской ПРО. Однако стоит отметить, что этот проект вызывает большие подозрения у такого влиятельного члена НАТО, как Турция. Анкара требует описать потенциальные ракетные угрозы, заранее предупреждая, что не считает таковыми своих соседей в Дамаске и Тегеране. «Мы не хотели бы вновь, как в годы «холодной войны» превратиться во фланговую страну, — отмечает обозреватель Hurriyet Туфан Тюренч. — И если союзники надеются все-таки разместить у нас ключевые элементы «ракетного щита» они, по крайней мере, должны пообещать, что и центральное командование будущей ЕвроПРО будет находиться в Турции». Создание ЕвроПРО не стало фактором сближения России и НАТО, хотя сторонники «перезагрузки» из числа российских либералов очень на это рассчитывали. Представители атлантического блока отвергли идею Москвы о секторальной системе ПРО, смысл которой сводился к разделу Европы на зоны ответственности: российскую и натовскую. И хотя в Лиссабоне западные партнеры пообещали Дмитрию Медведеву обсудить другие варианты сотрудничества, очевидно, что не может быть и речи об интеграции военных потенциалов бывших соперников по «холодной войне». Правда, рассуждать на тему о совместной ПРО можно еще очень долго и абсолютно безболезненно. Ведь в связи с отсутствием денег вероятность того, что проект будет реализован, практически равна нулю. Но даже если бы Москва и Брюссель создали общую систему ПРО, совершенно не ясно, кто из них принимал бы окончательное решение о запуске противоракет.

 

Иллюзии перезагрузки

«В Лиссабоне, — писала накануне саммита Moscow Times, — президент Медведев должен быть готов к не вполне обычным ухаживаниям со стороны руководства альянса». И действительно, атмосфера, которая царила на заседании Совета Россия — НАТО, была подчеркнуто дружелюбной. Генсек альянса Расмуссен заявил, что для молодежи «разговоры о холодной войне, вероятно, сродни обсуждению Пелопоннесской войны», а президент США Барак Обама постоянно называл Медведева своим «другом и партнером». «НАТО не представляет угрозы для России, — утверждается в новой доктрине альянса, — напротив, мы хотим видеть реальное стратегическое партнерство между Брюсселем и Москвой». Только бывший глава польского МИД Адам Ротфельд слегка пожурил Кремль за то, что он до сих пор видит в НАТО военную угрозу, хотя «за последние 300 лет Россия не имела на своих западных границах таких миролюбивых соседей, как североатлантический альянс». После августовской войны на Кавказе российский президент впервые участвовал в заседании Совета Россия — НАТО. И на контрасте с бухарестским саммитом 2008 года нынешняя встреча многим представляется идиллической. Тогда пребывание Владимира Путина в Румынии воспринималось американцами в штыки. Администрация Буша-младшего надеялась одобрить план действий по членству в альянсе Украины и Грузии и опасалась, что российский лидер будет ставить ей палки в колеса. Атмосфера на саммите была враждебной, и его результаты, по мнению многих, стали причиной российско-грузинской войны, разразившейся через четыре месяца. Когда команда Обамы заговорила о «перезагрузке», стало очевидно, что альянсу придется отказаться от конфронтационной модели и вернуться на российском направлении к прагматичному подходу, символом которого стало недавнее предложение Николя Саркози о необходимости подключить Россию к решению ключевых проблем континента, создав «внешнюю матрешку безопасности». Однако, по словам президента Брукингского института Строуба Тэлботта, «предлагая Москве тесное сотрудничество, западные политики, похоже, не понимают, что она не будет довольствоваться скромной ролью Плутона, — планеты, которая находится на самом краю солнечной системы. И, добиваясь все новых уступок от Кремля, они рискуют поставить крест на «перезагрузке». Действительно, показное сближение с НАТО, которое сопровождается щедрыми дарами российской стороны, вызывает раздражение у политиков-реалистов в Москве, которые называют итоги саммита лиссабонской капитуляцией. Россия смирилась с проектом ЕвроПРО, в котором ей не нашлось места, согласилась предоставить свою территорию для транзита военной техники из Афганистана. Кроме того, западные партнеры требуют от нее возобновить действие договора об обычных вооружениях в Европе, что позволит НАТО осуществлять контроль за передвижением российских войск внутри страны, и настаивают на принятии закона, разрешающего представителям российской оборонки создавать совместные предприятия с западными компаниями. Недоумение вызывает и политика НАТО на грузинском направлении. Две недели назад сын Збигнева Бжезинского Ян в своей колонке в The New York Times посоветовал Обаме не отказываться от «видения единой, свободной и безопасной Европы» с «возможным членством Грузии и Украины в Североатлантическом альянсе». А буквально накануне саммита Парламентская ассамблея НАТО приняла резолюцию, в которой обвинила Россию в этнических чистках и оккупации грузинской территории». «И генсек Расмуссен, который признается сейчас в любви к Москве, и американские политики прекрасно понимают, что в долгосрочной перспективе Россия и НАТО не могут быть союзниками, потому что их цели не совпадают, — говорит ректор дипломатической академии Грузии Сосо Цинцадзе. — Сегодняшнее сотрудничество носит конъюнктурный характер, но как только альянс уйдет из Афганистана, нужда в России отпадет, а Тбилиси останется для НАТО перспективным партнером».