ПРО хвост

Для начала: широко разрекламированный отказ американцев от размещения радаров и противоракет в Чехии и Польше — это безусловно PR-жест в сторону России: кратко срочный эффект от него очевиден и хорошо иллюстрируем, например, угрюмой миной пана Качиньского. При этом об отказе от компенсации в виде размещения в Польше «Пэтриотов» пока ничего не известно. В свете чего наш отказ от «Искандеров» в Калининградской области не выглядит столь уж симметрично. Многочисленные наблюдатели с самых разных позиций комментируют ситуацию как российско-американский размен: Иран на ПРО. При том что простого взгляда достаточно, чтобы увидеть: с американской стороны сам предмет «размена» отсутствует. Более того, объявленные планы новой администрации предусматривают развертывание большего количества более совершенных ракет и радаров, причем не только на море, но и на суше. Для чего придется опять искать какое-то место. Как утверждают источники «где-то на Кавказе», вроде как в Турции. А если не в Турции?.. Что касается Ирана: «сенсационное» заявление нашего президента о готовности при определенных обстоятельствах поддержать «чувствительные» санкции против Ирана можно расценить и как малообязывающий тактический ход, и как существенный поворот нашей позиции. При этом необходимо напомнить:

 

Первое. Иран де-факто выступает в регионе как безусловный фактор стабильности. Причем не только по отношению к нам, но и по отношению к тем же американцам: и в Иране, и в Афганистане — именно реальная (а не риторическая) лояльность Ирана обеспечивает «международным силам» возможность существования там и там.

 

Второе. Исламская революция в Иране давно закончилась. И все люди, которые ее реально двигали, давно мертвы. Никакая революция не может длиться 30 лет.

 

Третье. Антиизраильская риторика Ахмадинежада носит исключительно внутриполитический характер. Ровно так же, как, например, антиизраильская риторика бывшего малайзийского лидера Махатхира.

 

Четвертое. Что касается ядерной программы, позиция американцев откровенно цинична — иранскую ядерную программу, и именно военную, инсценировали главные борцы с ней — бывший вице-президент Чейни, бывший глава Пентагона Рамсфельд и его заместитель Вулфовиц. Именно они еще в 1975 году подготовили меморандум № 292 о ядерном сотрудничестве с шахским режимом. Когда в 2005-м Кис синджера, подписавшего этот меморандум, спросили, что же так изменилось, он заявил: «Они были нашими союзниками, и это была коммерческая сделка». То есть, конечно, шахский режим был непревзойденным образчиком демократии по сравнению с Исламской Республикой. И политика «нераспространения» на него распространяться никак не могла. И кстати, нынешние персы являются достаточно образованной и технически продвинутой нацией, чтобы овладеть технологиями 40-х годов прошлого века вне зависимости от чьего-либо разрешения.

 

Что касается иранско-российских отношений, при всех взаимных претензиях и проблемах надо отметить, что все они носят исключительно локальный, технический характер. Иран никогда не поддерживал исламистского терроризма, ни на территории РФ, ни на постсоветском пространстве (а все так называемые утечки об этом исходили исключительно из американских источников). Иран остался единственной страной, которая предотвратила возможность блокады христианской Армении, по отношению к которой Россия взяла на себя широкие, в том числе и военные, обязательства. Иран и Индия были естественными союзниками дружественного нам Северного альянса в Афганистане. И наконец, Иран единственная нефтедобывающая страна Персидского залива, не находящаяся под прямым военным контролем Соединенных Штатов. В этом контексте жесткий антииранский пафос уважаемого Евгения Сатановского выглядит несколько односторонне. Вообще, хотелось бы обратить внимание на то, как Сатановскому — аналитику, обычно крайне взвешенному и достаточно критично настроенному к политике того же Израиля, — сегодня изменило чувство симметрии. Кстати, и замечания про «народ, который две тысячи лет торгует коврами и кого угодно обведет вокруг пальца», выглядит рискованно в устах бывшего президента Российского еврейского конгресса. Не затрагивая, не дай Бог, бедных евреев, можем напомнить хотя бы о наших бледнолицых братьях, более чем успешно торгующих фальшивыми векселями. На самом деле, категоричный тон нашего автора приоткрывает завесу над очень интересным предметом: новым поворотом в израильско-российских отношениях. Не имеющим, кстати (что еще более интересно), никакого касательства к развитию отношений российско-американских. Вот это действительно тянет на сенсацию. С приходом новой администрации США в Израиле действительно укрепилось понимание того, что Соединенные Штаты при определенных обстоятельствах могут и готовы Израиль «слить». Европа, как известно, готова «слить» Израиль при первой возможности, которую предоставят ей американцы. Остается одна надежда — на Россию. Свидетельство этого поворота — и в совершенно новом формате военно-технических предложений со стороны Израиля, тайных визитах Нетаньяху и т.д. Страстное желание некоторых, чтобы этот израильско-российский поворот максимально реализовался в российско-израильский, можно понять. Однако насколько такой поворот компенсирует очевидный ущерб другим позициям России в регионе и насколько вообще адекватно для России подбирать то, что американцы и европейцы «сливают» по своим сугубо корыстным соображениям — это большой вопрос. И наконец, глобальное значение нашего поведения в прошлогоднем осетинском конфликте заключалось не в геополитических приобретениях (они, мягко говоря, спорны), а в демонстрации способности России выполнить взятые на себя обязательства вопреки давлению самых могучих сверхдержав — выполнение обязательств по ВТС — действительно один из самых мощных критериев суверенности: если ваши отношения с партнером не претерпели необратимых изменений, неисполнение контрактов является в этом контексте очень мрачным показателем, цена которого может превосходить конкретные преимущества любого размера. Не откажу себе в слабости — второй раз процитировать бывшего госсекретаря Джорджа Шульца о Горбачеве: «Он складывал подарки у наших ног — уступка за уступкой...» Это по поводу того, куда можно зайти, держась за питтсбургский хвост.