Виноградной кистью по лицу

Но есть иная точка зрения на качество здешних вин, или, возможно, есть здешние вина иного качества. В июле возник очередной скандал, связанный с выбраковкой 18 партий (более ста тысяч бутылок) молдавского вина, которое, по утверждению главного санитарного врача РФ Геннадия Онищенко, содержит вредные примеси — в частности, дибутилфталат. И потому не соответствует требованиям, предъявляемым к пищевым продуктам в Российской Федерации.

Вредная примесь политики

Похолодания в отношениях между Москвой и Кишиневом возникают в последнее время постоянно и неизбежно влекут за собой сомнения российских чиновников в качестве молдавского вина. Например, так было в 2006 году, когда в России был введен запрет на ввоз молдавского вина и виноматериалов. Ситуация была разблокирована во второй половине 2007 года, но вернуть прежние позиции на российском рынке Молдавия так и не смогла. Винный скандал четырехлетней давности сопровождался обменом любезностями типа: «Да мы лучше свое вино в Днестр выльем!» — и ответное: «Туда ему и дорога!» Примерно то же самое сейчас: «Молдавским вином можно красить заборы».        

Явное ухудшение отношений между Москвой и Кишиневом началось в 2003 году, когда  молдавский президент Владимир Воронин отказался подписывать меморандум (известный также как «меморандум Козака») по приднестровскому урегулированию. Воронин, уже согласившийся было на предложенный Россией план, вдруг, что называется, врубил зад­нюю скорость.

Кстати, непонятно, что именно не устроило тогда Воронина. Ведь, согласно плану Козака, Молдавия и Приднестровская республика вступали в федеративные отношения — то есть снимался целый ряд острых вопросов при сохранении территориальной целостности страны.

В Кишиневе дают такое объяснение: смене настроения Воронина предшествовала ночь консультаций в американском посольстве. Другая версия: черная дыра, которой, по сути, является Приднестровье, нужна многим, и не в последнюю очередь самому Воронину, чей сын-бизнесмен имеет общие интересы с сыном приднестровского лидера Смирнова, возглавляющего таможенную службу ПМР (подробнее о ситуации в Приднестровье мы писали в репортаже «Черная дыра», «Однако» от 14.12.2009 г.).  

Очередное и, скорее всего, не последнее недоразумение между нашими государствами пришлось на весну 2010 года — после того как исполняющий обязанности президента республики Михай Гимпу сначала демонстративно отказался участвовать в параде Победы в Москве, а потом своим указом объявил 28 июня «днем памяти жертв советской оккупации и тоталитаризма». И надо ли говорить, что почти сразу же после демарша Гимпу в молдавском вине обнаружился дибутил­фталат.            

Справедливости ради стоит заметить, что политика Гимпу, объявившего себя румыном, вызывает раздражение весьма значительной части молдавского общества. Да и многие из тех, кто выступает за объединение с Румынией, на деле руководствуются вовсе не братскими чувствами к румынскому народу, а лишь хотят беспрепятственно ездить на заработки в страны Евросоюза — и далее.      

Местные жители, работающие за границей, рассказывают любопытные вещи. Например, в последнее время гастарбайтеров с румынскими паспортами берут на работу крайне неохотно, зато молдаван — с удовольствием. Поэтому многие румыны часто косят под молдаван, но не всегда и везде это проходит.

— Я работал в Израиле. Там, если говоришь, что молдаванин, тебя для проверки обязательно спросят о чем-нибудь по-русски, — рассказывал Юрий, кишиневский знакомый, который водил нас по столице страны. — Не понимаешь — то есть румын и, значит, свободен! Румыны — они вообще-то с ленцой, а молдаване, наоборот, трудяги, никакой работы не боятся.

Сам Юрий считает, что Молдавии следует ориентироваться на Россию. Его жена — сторонница объединения с Румынией. В общем, нормальная молдавская семья.

По здравому размышлению, все эти разговоры насчет объединения очень напоминают обычную болтовню политиков, борющихся за рейтинг. Политиков поддерживают националисты по обе стороны границы — им тоже нужен рейтинг. А так — ну зачем Румынии Молдова? Земли здесь плодородные, это правда, но вот вопрос: куда девать людей — всех этих молдаван, гагаузов, русских, украинцев? Румыны у себя дома живут не так чтобы богато, да и за границей их берут на работу не очень охотно, а тут придут голодные и работящие «новые европейцы» — что тогда?  

Есть, правда, версия, что Румынии нужна даже не Молдова, а территория, которую она считает своей и называет Северной Буковиной, а именно часть Одесской и Волынской областей. Для этого Румыния якобы и хочет Молдову вместе с ПМР, с тем чтобы потом обменять Приднестровье на желаемую часть Украины.

Кстати, бывший украинский президент Ющенко в свое время продал Румынии часть украинского острова Змеиный (причем именно ту часть, где имеются разведанные месторождения нефти и газа) — факт, который многие понимают как начало румынской экспансии на Черном море.            

Нет, когда-нибудь Молдавия с Румынией, может, и объединятся. Но не сейчас, а лет через 15—20, когда молодежь окончательно забудет русский язык (молодые официанты в кишиневских кафе уже и сейчас с трудом изъясняются по-русски) и если Россия потеряет в ее глазах привлекательность как страна-ориентир. Есть, однако, один хитрый момент. Молдавия как государство старше Румынии лет на 300. Поэтому, если по справедливости, то объединение должно происходить по принципу «Румыния в Молдову», а не наоборот. Перестановка мест слагаемых, конечно, но все-таки.

Грузите вино цистернами

Вино — это политика. Так в Молдавии думают если не все, то очень многие. Причем независимо от политических взглядов, которые не отличаются здесь особой широтой диапазона. Одни считают: страна должна ориентироваться на Россию, другие — на Румынию и Евросоюз.     

При этом получить хоть какой-то комментарий по поводу винного конфликта у кого-то из молдавских производителей оказалось делом непростым. От встречи под разными предлогами уклонялись все — и тоже независимо от  политических взглядов. Иногда доходило до смешного.

Приятель, который пообещал познакомить с односельчанином, известным в республике виноделом, попросил приехать к нему в деревню к обеду, но позвонить на всякий случай утром. По всей вероятности, «всякий случай» наступил уже накануне вечером, когда соседи, очевидно, выпив, поссорились, не сойдясь во взглядах на политику.

— Больше я к этому «румыну» ни ногой! — кричал утром в трубку наш знакомый, видимо, имея в виду политическую ориентацию оппонента.

— Поймите, я технарь и не разбираюсь в тонкостях политики, — сказал в интервью «Однако» заведующий отделом виноделия Министерства сельского хозяйства Молдавии Ион Виртосу. —  Я могу только сказать, что все недоразумения, связанные с деловым партнерством, должны решаться на уровне «поставщик-клиент», без шумихи и заявлений политиков.

— Мы, — продолжает господин Виртосу, —  работаем в рамках требований, которые предъявляют к качеству продукции наши российские партнеры. Вот подготовленный российской стороной документ, в котором четко указаны все вредные примеси, которых не должно быть в вине. Их и нет. О дибутилфталате не говорится ни слова, что понятно, потому что в наше время широкого использования пластика он может присутствовать везде.

— Что произошло сейчас? В некоторых партиях вина  обнаружили незначительное количество дибутилфталата — вещества, применяемого в качестве пластификатора при изготовлении полимеров. Он мог попасть в пищевую продукцию при соприкосновении вина с трубами, емкостями и т. д. Сейчас все из пластика. Наши ученые провели экспертизу и установили, что количество дибутилфталата в вине ничтожно и не может представлять опасности для здоровья. Но дело даже не в этом. А в том, что сегодня дибутилфталат, завтра трибутилфталат — ну и так далее. Просто очень хотелось бы знать правила игры и играть по этим правилам.             

История с фталатами наделала в Молдавии много шума, что понятно: вино — важнейшая статья экспорта страны, а Россия — чуть ли не самый крупный рынок сбыта. Поэтому в Кишиневе сразу создали межведомственную рабочую группу, уже разработавшую проект исследований по теме «Предупреждение загрязнения винодельческой продукции дибутилфталатом».

На пресс-конференции в академии наук Молдавии директор национального центра проверки качества алкогольной продукции Родика Стурза заявила, что на конец июля в лаборатории центра протестировано более 200 образцов вин и контрольных проб из партий, забракованных «Роспотребнадзором».

Медиана количественных значений выявленного дибутилфталата находится в интервале  между менее 0,1 мг/куб. дм и более 0,01 мг/куб. дм (ниже последнего значения вещество не обнаруживается. «Для сравнения, — подчеркнула г-жа Стурза, — предельно допустимая концентрация для дибутилфталата в питьевой воде в России установлена не выше 0,2 мг/куб. дм.

Вывод ясен: вино с содержанием вредного вещества в количествах меньших, чем в питьевой воде, не может быть вредным для здоровья. Тем более если его слегка разбавить.

Дело в том, что значительные объемы молдавского вина цистернами вывозятся в Абхазию. Но в Абхазии есть свое вино, и хоть сколько-нибудь уважающие себя местные жители пьют вино домашнего приготовления. Тогда для чего эти поставки?

А для того, что в Абхазии (где нет даже близко сравнимых с молдавскими объемов производства винограда) молдавское вино разливается в бутылки, на которые наклеивают как молдавские, так и абхазские этикетки, и вывозится на безразмерный российский рынок. Часто уже в разбавленном виде, как уверял молдавский бизнесмен, как раз имеющий некоторое отношение к отправке цистерн на Кавказ. 

Майами с видом на Цибулевку 

— В Румынию? Я тебя умоляю! — Примар (по-нашему глава администрации) села Оксентя Дмитрий Русу смеется и машет рукой. — Наш Гимпу что-то там сказал, в Москве обиделись, вернули вино, ты вот теперь про Румынию спрашиваешь. Не будет никакой Румынии, болтовня все это. Нам с Россией надо дружить, она богатая и нам сможет помочь. А что есть в Румынии? Пойдем, лучше село покажу.      

Село с населением в три тысячи человек живописно раскинулось на берегу Днестра. Мы сидим на бревне у реки, рядом пасутся гуси и козы, в воде, забравшись в Днестр по самые ноздри, спасается от жары теленок. Через реку — село Цибулевка, это уже мятежное Приднестровье. Интересно, есть там пограничники?

— Есть, — говорит Дмитрий. — Если переплывешь к ним, то посадить, конечно, не посадят, но  плыть обратно заставить могут. А с нашей стороны пограничников нет. А зачем? Мы же едины!                       

Короткой прогулки по селу было вполне достаточно, чтобы убедиться: не все молдаване выехали на заработки. Зайти в любой двор — значит непременно угоститься вином. Каждый хозяин имеет в погребе от полутора до двух тонн — это, что называется, чисто для себя и для гостей. Это в Оксенте, где население специализируется на выращивании табака. В виноградарческих селах — намного больше. Но основную часть урожая люди сдают на винзаводы, которые разбросаны по всей стране. Вокруг одного винзавода кормится примерно 60—70 сел. Каково будет их жителям, если большие люди не договорятся, кто кого и когда оккупировал и сколько фталатов может содержаться в вине? 

Через пару недель начинается сбор винограда и сезон молодого вина. Но и старого было вполне достаточно, чтобы экскурсия затянулась до глубокой ночи. В каждом дворе вино имело свой вкус, как и каждый хозяин — свой характер и свою историю.

— Бардак! — сказал, как отрезал, Илья Булат, Герой Социалистического Труда и бывший депутат Верховного Совета СССР. Несмотря на солидный возраст, Илья Михайлович сам дважды спускался в подвал, чтобы набрать в кувшин вина. При Советском Союзе во всем был порядок, а что теперь? Бардак. Ваше здоровье!

Дмитрий был спецназовцем, воевал в Афганистане. Сейчас владеет крохотным  магазинчиком, где торгуют вином в розлив и где на стене висит здоровенный портрет Горбачева. С ним мы пили вино в старинном (говорят, еще со времен турок) погребе. Сооружение было действительно внушительным, и тот, кто его строил, делал свое дело с умом. Внизу было почти холодно, а над рядами бочек роились особые мошки, которые живут в винных погребах и называются «пьяными мухами».

Дмитрий заведует погребом, принадлежащим одному из четырех местных лидеров. Лидеры — это образовавшееся после раздела колхозных земель сословие крупных хозяев. Как правило, в прошлом сельских начальников — председателей, бригадиров, агрономов и т. д. После распаевки земель они оказались в более выгодной ситуации (у кого-то была техника, у кого-то деньги, а чаще — и то и другое), чем большинство односельчан, которые стали наниматься к ним на работу или сдавать свои земельные паи в аренду.  

— Очень скоро тут будет Майами, — сказал Дмитрий Русу. — Берег Днестра, чистый воздух. У нас в селе раньше только местные жили, а теперь уже 10 семей иностранцев. Большинство русские, но есть и совсем издалека, например швейцарцы. Покупают дома и приезжают на лето. А некоторые вообще живут круглый год.  

Примар мечтает о том времени, когда туризм станет одной из основных статей дохода сельчан. Для этого есть все условия: Днестр, чистый воздух плюс порядок в селе. Случаи воровства единичны и сурово пресекаются. Как-то несколько лет назад местный пьяница украл дверь из Дворца культуры. Примар сначала повоспитывал его персонально, а потом долго водил по всему селу, заставляя кричать «я — вор!». Получилось не очень по-европейски, зато эффектно. Об этой истории и сегодня вспоминают со смехом, а местная поэтесса даже посвятила событию стихотворение. 

К слову, Дворец культуры в Оксенте сохранился с советских времен и содержится в образцовом порядке. Точно так же, как и памятник односельчанам, павшим в Великой Отечественной войне. Много имен, очень много для одного небольшого села. Какая уж тут оккупация.      

Альянс против альянса

На 5 сентября в Молдавии назначен референдум, на котором гражданам будет предложено ответить на вопрос, как выбирать президента. Проведение референдума означает отказ от досрочных парламентских выборов, на которые так рассчитывают коммунисты, все еще представляющие реальную силу.

На досрочных парламентских выборах 2009 года они получили 44,76% голосов избирателей, и тогда представители четырех оппозиционных партий, также прошедших в парламент, создали правящий альянс под лозунгом «За европейскую интеграцию». Лидером альянса является премьер-министр и лидер либеральных демократов Влад Филат, позиционирующий себя как последовательный антироссийский и прозападный политик. Вместе со сторонниками он выступает за всенародные президентские выборы.    

На днях партия коммунистов Молдовы распространила призыв, в котором, в частности, говорится: «Только бойкот референдума, только массовое неучастие в этом спектакле способно сорвать планы правящего альянса. Все, кто верит, кто надеется на перемены к лучшему, все, кто обязательные досрочные парламентские выборы считает шансом на возрождение Республики Молдова, должны проявить гражданскую бдительность и сказать: «Нет  референдуму!», «Нет соучастию в уничтожении Республики Молдова!»

К бойкотированию референдума призывает также социал-демократическая партия Молдовы, заявившая, что путем плебисцита лидеры альянса желают достичь легитимизации последующих референдумов, таких, например, как о присоединении страны к Румынии.

С призывом бойкотировать референдум обратилось и Народное Собрание Гагаузии. За последнее время это второй открытый демарш гагаузского парламента против решений официального Кишинева. В ответ на указ Михая Гимпу 28 июня как дне начала советской оккупации в автономии постановили отмечать эту дату как день освобождения от румынской оккупации. 

Гагаузия — это вообще отдельная тема. В 1990-х гагаузы (тюркоязычный народ балканского происхождения, исповедующий православие) так же, как и приднестровцы, выразили желание остаться в составе СССР. В октябре 1990-го отряды молдавских волонтеров-националистов (в основном пьяных студентов) двинулись на юг. Тогда гагаузы, вооружившись подручными средствами, вышли на защиту своих сел. На помощь им стали подтягиваться добровольцы из Приднестровья. И неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не части Советской армии, вошедшие в зону конфликта, как здесь утверждают, без санкции из Москвы и по приказу командиров, действовавших на свой страх и риск.

После этого Гагаузия еще несколько лет была непризнанным государством, но в отличие от Приднестровья вопрос здесь решился мирно.  В 1994 году состоялся референдум, на котором гагаузы отказались от независимости, согласившись на автономию. Тогда же парламент Молдавии принял Закон об особом правовом статусе Гагаузии, наделивший регион с компактным проживанием гагаузов правами автономии.

АТО (автономно-тер­ри­то­риаль­ное образование) Гагауз-Ери составляет не более 7% от территории Молдавии, а численность гагаузов (около 150 тысяч человек) — около 4,5% населения страны. Но при столь небольших количественных показателях значение Гагаузии для будущего Молдавии трудно переоценить, потому что ситуацию в автономии определяют три очень важных показателя: четко выраженная пророссийская ориентация большей части населения, симпатии к Турции параллельно с ростом турецкого влияния и крайнее неприятие любых действий Кишинева, направленных на сближение с Румынией. 

Автономий маленьких не бывает

— Мы призываем бойкотировать референдум не в последнюю очередь потому, что опасаемся массовых фальсификаций его результатов, — заявил в интервью «Однако» заместитель председателя Народного Собрания Гагаузии Демьян Карасени. —  Правящий альянс любым путем хочет удержаться у власти, и население нашей автономии не без оснований опасается, что после этого референдума последуют другие и в конце концов мы потеряем и Молдову, и Гагаузию. Вхождение в состав Румынии совершенно неприемлемо для нашего народа — неприемлемо до такой степени, что может начаться гражданская война.   

Гагаузы уже были под властью Румынии: сразу после Октябрьской революции до 1940 года, а потом, после короткого перерыва, еще немного, пока в Бессарабию вновь не вошли советские войска. О жестоком обращении румын с местным населением здесь рассказывают страшные истории, похожие на легенды, хотя многие свидетели тех событий здравствуют и поныне.

— Я был маленьким, но помню все очень хорошо, — рассказывает депутат Народного Собрания Гагаузии третьего созыва Николай Димитрогло. — Помню, как запрещали говорить на родном языке, как били в школе. Любой румынский жандарм мог войти в любой дом и избить любого человека, если он ему не понравится. Однажды румыны привезли в грузовиках на городскую окраину, где тогда жила наша семья, очень много людей. Я не знаю, чем они провинились и кем они были. Их построили на краю заранее вырытого рва и стали расстреливать из пулеметов. Было очень страшно. Помню, как наша соседка потом стаскивала с одного из расстрелянных сапоги, а он еще даже не умер, дергал ногами. Это было еще страшней. Эта женщина еще долго жила с нами по соседству, я хорошо помню всю ее семью.     

— Мы не нужны румынам, — сказал Николай Петрович. — Гагаузы для них — сорный народ, и вместе нам не жить. Нам с Россией хорошо, потому что русские нас спасли дважды: в XIX веке, когда после Русско-турецкой войны переселили сюда с Балкан вместе с болгарами, и 20 лет назад, когда не дали начаться гражданской войне. Плохо, что из-за националистов отношения ухудшились. Политикам что, а народ страдает. Только в одной Гагаузии 17 винзаводов, самых крупных в Молдове.

Среди этих 17 есть как минимум три, которые принадлежат известнейшим российским олигархам, что здесь ни для кого не является секретом. Как и то, что в их продукции вряд ли когда обнаружат фталаты, пестициды и прочую дрянь.

Гагаузия считается в Молдавии чем-то вроде «красного пояса» в России, хотя здешние коммунисты и их сторонники немногим отличаются от наших. Для них серп и молот не столько символ, сколько хорошо узнаваемый бренд. Они признают частную собственность на средства производства и сами активно занимаются бизнесом.

А так жизнь в Гагаузии практически не отличается от жизни в остальной части страны. Разве что климат пожарче и земли посуше. И еще вместо лошадей чаще встречаются ослы, которых здесь уважительно называют «транспортом Иисуса». Это вообще примета современной Молдавии: в селах стало много вьючных животных, почти совсем было исчезнувших во времена развитого социализма и колхозов-миллионеров.    

Небольшие участки земли, доставшиеся людям после распаевки, удобнее и дешевле обрабатывать дедовским способом, хотя есть в Гагаузии и довольно крупные хозяйства, принадлежащие «лидерам». Например, «Кафадар» («Друзья») имеет полторы тысячи гектаров, на которых расположены фруктовые сады, виноградники, табачные плантации. Почти вся продукция уходит в Россию, даже табак. 

— Вот, пятая машина с утра, — сказал бригадир Савелий, который привез нас показать, как собирают табачный лист. Труд, конечно, адский: мчаться, согнувшись пополам, вдоль кустов и с бешеной скоростью обламывать нижние листья. Сколько обломал, столько и получил. С утра и до обеда по 500—600 килограммов на человека. 10 долларов в день, 300 в месяц. И это максимум, причем только в сезон. Деньги невеликие даже для Молдавии. Для сравнения: обогреть средних размеров дом стоит 200 долларов в месяц — российский газ нынче дорог. 

Примерно столько же зарабатывают на сушке. Там листья табака нанизывают на шнур и развешивают сушиться на богунах — простейших сушильных сооружениях. Мамам каждый день приходят помогать дочки — в модной одежде, многие с наушниками от пле­еров в ушах.

— Заработают на мороженое и вечером на дискотеку, — сказал бригадир. — Увидишь — не отличишь от городских девчонок.

Очень может быть, что скоро эта крошечная автономия на юго-востоке Европы станет играть более важную роль в делах страны и не только. Гагаузия является естественным союзником для нескольких стран-игроков в регионе, в том числе для России. Вступление в НАТО Болгарии и Румынии уже перекрыло России выход на Балканы, сейчас вопрос в том, как хотя бы сохранить позиции на Днестре и в Молдавии. Или для Турции, для которой Балканы, запад Причерноморья и Крым представляют особый интерес.

Эта страна оказывает Гагаузии довольно значительную помощь — достаточно сказать, что турки полностью профинансировали строительство системы водоснабжения, что позволило снять вопрос снабжения водой городов и сел автономии. Открыты турецкие лицеи и школы, выпускники которых имеют возможность продолжать учебу в турецких университетах. Кроме того, в Турцию выезжают на заработки сотни и тысячи жителей автономии, которые осваивают родственный турецкий язык с такой же легкостью, как молдаване итальянский или португальский.  

И, наконец, все пути к единственному молдавскому порту Джурджулешты опять же ведут через Гагаузию. Молдавии принадлежат 480 метров берега Дуная, и в 2006 году здесь завершили строительство нефтяного терминала, принадлежащего компании Easeur Holding из Нидерландов. Голландцы считают, что первый и единственный морской (глубина у стенки причала составляет 7 метров, что позволяет заходить сюда морским судам) порт Молдавии составит серьезную конкуренцию соседним портам Рени (Украина) и Галац (Румыния).

Есть, правда, мнение, что порту Джурджулешты суждено остаться внутренним, так как он зажат с двух сторон румынским и украинским портами. Но факты говорят о другом: всего за год работы пущенный в 2009-м зерновой терминал (самый крупный на Дунае) уже отнял 70% грузов у украинского порта Рени. К тому же возможностями молдавского порта заинтересовались румыны, которые рассматривают возможность отправки своих грузов через Молдавию. От Джурджулешт до Черного моря около 150 километров.

— Очень удобно, — сказал сириец, капитан судна «Осама-1», приписанного к порту Батуми и ходящего под грузинским флагом, но с арабской командой. «Осама» грузился зерном, которое вывозят из Джурджулешт по всему Средиземноморью. — Всего пять дней, и вы в сирийском Тартусе.