Не весь Купер

Работы Юрия Купера, отметившего в этом году 70-летие, востребованы в мире, хранятся в государственных и частных коллекциях Франции, США, Японии, Норвегии, Германии. В действительности дело даже не в производительности автора, работающего весь свой век много, в разных техниках и с разным материалом, а в его специфическом подходе. Юрий Купер как будто исповедует свою особенную, предметную разновидность авангардистского «всечества», когда все что угодно может стать темой, сюжетом, источником творчества: стул, шпатель, коробка, банка, горелая спичка, газетный клок.
Ржавый металлический лист оживает, превращаясь в монументальный холст, на котором изображено яблоко, или цветок, или инструмент не в натуральный рост, а в рост идеи цветка, плода, инструмента. Диалог идеи и материи в куперовских портретах предметов задевает по касательной и наблюдающего его зрителя, и соразмерную ему современность, начинаясь не здесь, не сегодня и затихая в отдалении, за пределами слуха и зрения в направлении вечности. Синий шпатель, ирис в банке, разбитое окно служат материалом для изысканных портретов, созданных при помощи красок, газет, стекла и скрепляющего их художественного темперамента.
В серии «Ледяные цветы» художник исполнил трехмерные картины, поместив свои растения за забрызганное белой краской стекло, создав иллюзию замерзшего окна. «Меня всегда интересовала проблема видимости и невидимости. Хотелось, чтобы угадывалось что-то, но не совсем…», — комментирует эту технику Юрий Леонидович. В его реальности все существует очень близко, физически ощутимо и одновременно куда-то утекает, исчезает в пространстве и времени. Таковы его пейзажи «Море», «Венеция», «Зимний Пе­тербург». Они материально яв­лены и вроде как существуют в реальном измерении, только вот в каком? В прошлом или будущем? Этот Петербург — Петербург Достоевского, Белого или нынешний, современный? Что зажгла эта обгоревшая спичка из коллекции украшений, в руках какого нового Мидаса она горела, что обернулась золотом, драгоценной брошью. В руках ювелира Купера пуговица превращается в подвеску, травы — в колье.
На выставке представлен ряд книжных иллюстраций художника, в которых метаморфозы вещей продолжаются еще более наглядно, в еще большем приближении. Цикл графических работ к «Моцарту и Сальери» Пушкина и ветхозаветной «Книге Иова» обращен к жизни во времени не только книжных персонажей, но и предметов, но и самих сюжетов. Так, работая над иллюстрациями к «Книге Иова», Юрий Купер старался создать ощущение, будто это издание — археологический памятник, случайно найденный, а все изображения в нем чудом уцелели. Его зажившие на графических листах предметы — это и есть герои книг, рассказывающие свою историю. В ней кружевной платок с гусиным пером и кляксами от чернил может принадлежать не только Моцарту или Сальери, но и Пушкину.
Выставка Юрия Купера продлится до 19 декабря.