«Выходит какой-то образовательный туризм»

— В прошлом году в РГГУ было подано необычайно большое число заявлений от абитуриентов — 75 тысяч. В этом году ситуация изменилась?

— В этом году появилось ограничение — подавать документы можно не больше чем в пять вузов и не более чем на три специальности. Нам казалось, это должно снизить наплыв, но получилось как раз наоборот: на 6 июля в этом году у нас уже 8854 заявления, в прошлом году было всего 6358. Конкурс в среднем уже составляет 13 человек на место. А ведь прием документов продлится до 25 июля. По моим ощущениям, ограничительная мера правительства не слишком работает — документы все равно подают не в пять, а минимум в семь вузов. В этот раз нам пришлось вновь воспользоваться прошлогодним опытом: каждому абитуриенту индивидуально назначается время подачи документов. Это позволяет хотя бы избежать ночевок родителей под окнами. При этом самое смешное, что в прошлом году при таком безумном конкурсе мы проводили еще и добор студентов во вторую волну, поскольку количество заявлений никак не коррелируется с реальным числом абитуриентов. Ведь зачислить человека можно лишь после того, как он сдаст аттестат зрелости, а они их просто не приносят, до последнего занимая верхние строчки рейтинга.

— А какие специальности сейчас самые востребованные?

— Целая группа социально ориентированных программ: менеджмент, муниципальное управление, право, психология, переводоведение, психология, экономика и журналистика. Более-менее технический факультет у нас всего один — там на специальность «Информатика» уже сегодня претендуют девять человек на место. Дополнительные испытания в этом году мы проводим лишь на десяти программах и на творческих факультетах. И это не наше желание: экзамены проводятся лишь там, где очень высокий конкурс, проблема решается чисто автоматически.

— Ребята, которые поступали по ЕГЭ в прошлом году, уже окончили первый курс. По вашему ощущению, этот набор был лучше или хуже предыдущих?

— Этот первый курс был хорошим, по словам преподавателей, не хуже и не лучше предыдущего. Отсев был абсолютно стандартным — 8%, как и в прошлые годы. В целом никаких особых различий мы не увидели. Но какой-то вывод из этого делать не стоит: опыт вузовской жизни показывает, что год на год никогда не приходится. Да и за все время своей работы в образовании я прекрасно понял: никакой связи между результатом вступительных экзаменов и успешным обучением в вузе нет.

— Чего не хватает системе ЕГЭ?

— В системе ЕГЭ еще очень много не внедрено даже из планируемого. Ведь Россия здесь не первооткрыватель — мы просто используем опыт США и Западной Европы. Но, кроме тестов, пока не взято ничего. Во всех странах в отбор входит еще и портфолио — это очень важная часть. Работа с будущими абитуриентами продолжается целый год, и только потом, если нужно, проводится индивидуальное собеседование. Результат ЕГЭ — не решающий. Но над этим должно работать целое управление. Совершенствоваться должны и места проведения ЕГЭ, их должно быть все-таки меньше. Поначалу речь шла о специальных центрах. А получилось, что все проходит в обычных школах.

— Вы говорите о глобальных вещах, а какие технические изменения стоит внедрить в будущем году, чтобы вузам стало удобнее работать?

— Меня беспокоит не наше удобство, а абитуриенты. Но нам всем, конечно, было бы нелишним перейти на электронную форму подачи документов. Ведь смотреть страшно на эти каждодневные очереди, а ведь это еще даже не оформление и не экзамен, а обычная сдача бумаг. С этого года процедура подачи документов через Интернет уже внедрена, но правилом пока не стала, все равно ведь стоят. Необходимо также ограничить время, когда ребята могут подавать документы без аттестата. Из-за этого вузы проводят очень много ненужной работы — выходит какой-то образовательный туризм. Это как ходить по магазинам, прицениваться и ничего не покупать. Без этого торговля немыслима, но лучше все же прицениваться еще в Интернете.